Книга «Практика внимательности в повседневной жизни» —  Тарт Чарльз, 1996 г.

Я приведу три примера невнимательности из собственной жизни.

Вчера утром, отправившись на кухню за завтраком, я случайно наступил на хвост своему коту Спарки. Он громко мяукнул от боли и некоторое время после этого держался от меня подальше. Я чувствовал себя ужасно: казалось бы, высшее существо, человек, и вдруг приносит боль этому маленькому созданию! Причем я делаю это не впервые. После того как мой ум механически проговорил привычные оправдания – например, что кот мог бы не лезть под ноги, – я подумал, в который уже раз, что нужно всего лишь немного внимательности, чтобы помнить, что на кухне может находиться малыш Спарки и я должен постараться не наступить на него.

Не впервые я даю себе зарок быть внимательнее.

Несколько недель тому назад на занятиях в университете по гуманистической и трансперсональной психологии я прокомментировал слова девушки-студентки таким образом, что это прозвучало весьма фривольно. Я заметил, что говорю что-то не то, когда уже были произнесены три четверти фразы, так что останавливаться было поздно. Прозвучали еще несколько замечаний, так что дискуссия продолжалась. Мне хотелось остановиться и извиниться перед девушкой, но я увлекся предметом обсуждения и забыл о своем намерении.

Через несколько дней другая студентка пришла ко мне и сказала, что ее и некоторых других студенток задело мое фривольное замечание. Это было не только досадно само по себе, но и совершенно не соответствовало их ожиданиям относительно меня. Я публично принес извинения и даже ухитрился использовать свой промах как печальный пример страдания, причиняемого невнимательностью, однако до этого момента несколько человек в течение нескольких дней переживали по поводу моего поступка.

Мне кажется, что в этом случае страдание больше, чем в случае с котом. Кот забыл про боль через несколько минут, а боль, которую мы причиняем людям своей невнимательностью к их чувствам, может длиться довольно долго. Так что я невольно внес свою лепту в море человеческих страданий. Не исключено при этом, что кто-то из нечаянно обиженных мною перенес свои чувства на других людей, продолжая множить страдание.

За несколько недель до этого я вместе с несколькими трансперсонально ориентированными психологами и психиатрами, христианским священником и известным специалистом по сравнительному религиоведению участвовал в дискуссии, где затрагивалась проблема природы зла . Не могу сказать, чтобы я любил это слово. Люди иногда, конечно, действуют ужасно, нанося друг другу огромный вред, но я стараюсь по мере возможности видеть и поощрять в них лучшие стороны.

Когда пришла моя очередь высказаться о том, что такое зло, я извинился по поводу отсутствия у меня ясного понимания предмета и желания им заниматься. Лучшее, что я мог сказать тогда, так это то, что зло, по-видимому, не сводится к принесению вреда другим существам, что это нечто вроде получения удовольствия , чувство власти и наслаждение от понимания наносимого кому-то вреда. Я сознался, что временами испытывал удовольствие от нанесения вреда людям и что очень не люблю в себе это чувство и боюсь его, хотя и признаю в себе такую склонность. Однако я настаивал, что вообще-то стараюсь не допускать подобного рода удовольствия.

На следующий день я мчался на машине по скоростной полосе, стараясь быть внимательным к окружающему миру и к собственному состоянию. Практика внимательности в ходе повседневных дел и немного формальной медитации – основная духовная практика на данном этапе моей жизни. Но в тот момент это мне не слишком удавалось: немного внимательности – и десять минут блуждания ума.

Я заметил, что кто-то пытается обогнать меня, но я занимал при этом скоростную полосу, а на других было слишком интенсивное движение, чтобы иметь возможность объехать меня справа. Мне казалось, что еду я достаточно быстро, и не хотелось уступать дорогу. И тут меня внезапно осенило, что я предаюсь злу. Я наслаждался страданием другого и чувствовал себя сильным и довольным от того, что я делал и чувствовал.

Разумеется, это было небольшим злом по сравнению с тем, которое творится в мире, но, тем не менее, это было злом в моем собственном понимании. Я не был внимателен к своим убеждениям. На более глубоком уровне я не был внимателен к моей реальной глубинной природе, которая, как я полагаю, не отделена от природы других людей. Так что страдание, которое я причинял человеку, пытавшемуся меня обогнать, было также страданием, причиняемым мною самому себе. Я был невнимателен к нашей всеобщей взаимосвязанности, к тому, что мы все единое целое, так что причинять неприятность другому – значит причинять неприятность себе.

Таким образом, мы имеем несколько уровней невнимательности: от простой невнимательности к непосредственному физическому окружению до взаимодействия с другими в контексте своих наиболее важных ценностей и реальной природы.

Г.И.Гурджиев, ближневосточный мистик и учитель, говорил, что «человек спит». Мы живем в запутанном мире своих невротических фантазий, во сне наяву, и, к сожалению, при этом мы поступаем неразумно и невнимательно в физическом мире, доставляя массу страданий себе и другим. Нет охраняющих ночной сон парализующих нейронных цепей, которые удержали бы нас от невнимательных и вредоносных, вследствие невнимательности, действий.

В той мере, в какой мы являемся невнимательными роботами, по своему неразумению порождающими страдания, существует лишь один вопрос, имеющий реальное значение: как нам пробудиться?

Внимательность . На своем обычном уровне функционирования люди могут быть достаточно вежливы и уважительны по отношению друг к другу. Но часто это всего лишь привычки , фактор обусловленности, вроде обусловленности собак Павлова. Привычки, конечно, делают жизнь более удобной для всех, но обусловленное восприятие мира вызывает лишь упрощенные реакции, как внешние, так и внутренние. Между тем реальность постоянно изменяется, и порой тонкие оттенки остаются незамеченными, так что наше привычное восприятие и мышление, заученный способ чувствовать и действовать определенным образом ведут нас ко многим ошибкам.

Однако можно научиться быть внимательными в своей повседневной жизни, воспринимать мир во всех его тонкостях и более правильно действовать по отношению к другим и самим себе. Это трудно описать, хотя такие слова, как свежесть, внимание, умное восприятие, живость  могут указать верное направление. Ограниченность привычной жизни, обусловленных восприятий, чувств и действий может постепенно быть преобразована в более живую, более эффективную и разумную жизнь.

Пробуждение . «Человек спит». Какой будет жизнь, если мы сможем реально преодолевать нашу обусловленность, видеть жизнь свежим взглядом ребенка, но с умом и силами взрослого, если мы освободим нашу жизненную энергию, заблокированную старыми травмами, защитами и привычками, умерим непрестанные потуги нашего беспокойного ума и начнем понимать, кто мы есть на самом деле, если будем внимательными на самом глубоком уровне?